Шелекасова Н.П.

(Опыт избирательных кампаний регионального уровня)

Психологические факторы, определяющие характер политических коммуникаций, все больше переводят фокус внимания исследователей в сферу неосознаваемого. Предваряя изложение наблюдений, сделанных в процессе проведения электоральных исследований в период избирательной кампании в Московскую областную Думу в декабре 2001 года, хотелось бы отметить, что отсутствие системного финансирования крупных исследовательских проектов, посвященных проблематике неосознаваемых аспектов политической коммуникации, вынуждает специалистов реализовывать научные интересы в рамках тех или иных коммерческих проектов. При этом к результатам политико-психологических исследований политические лидеры и их консультанты в области политического PR проявляют неподдельный интерес, используя предвыборные «психотехнологии» как невидимое оружие борьбы за голоса избирателей. Между тем исследования, проводимые в режиме реальной избирательной кампании, не отличаются необходимой научной строгостью, так как их цели и задачи могут существенно корректироваться в изменчивых условиях предвыборной гонки. Однако при всех очевидных недостатках в такой исследовательской ситуации есть и некоторые достоинства, а именно, неограниченное пространство для творчества и возможность непосредственно проверять исследовательские гипотезы на практике. Надо сказать, что исследованиям неосознаваемых аспектов политических коммуникаций сопутствуют и другие трудности  трудности, связанные со сложной и малоизученной природой бессознательного, а также с отсутствием общепринятых методов оценки и интерпретации психологических феноменов. И, несмотря на это, ряду специалистов в этой области удалось достичь серьезных и значимых результатов.⁰⁴²

На сегодняшний день изучение политической коммуникации с точки зрения существующих психологических оснований, как в индивидуально-личностной сфере политического деятеля, так и в массовых электоральных процессах, представляется достаточно интересным и перспективным. Вместе с тем, исследование образов власти в контексте коммуникации субъектов политического процесса (политических деятелей, элит и представителей государственной власти, СМИ и электората) является сложной, но одновременно необходимой политико-психологической задачей.⁰⁴³ Формирование образов лидерства в общественном сознании происходит в ходе перекрестного взаимовлияния различных политических акторов. Так, освещение политических событий средствами массовой информации воздействует на мнение широкой общественности, элит и чиновников. Последние в свою очередь являются источником информации для прессы и таким образом оказывают опосредованное влияние на процессы, происходящие на электоральном поле. Несомненно, важным является то, что в число ключевых факторов создания политического образа входят и общие электоральные ожидания, и прежние политические и экономические достижения, приписываемые лидеру, и внешние события, составляющие специфический контекст политической ситуации, и наличные политические ресурсы, оцениваемые по-разному экспертами и простыми избирателями.

Однако нужно отметить, что изучение политических образов не может быть исчерпывающим и результативным, если оно затрагивает только поверхностный слой осознаваемых представлений о власти. Рациональные оценки качеств политических деятелей, а также специфики политического взаимодействия или избирательной ситуации вне зависимости от содержания и декларируемого в них отношения, все же не дают возможности надежно прогнозировать развитие политической ситуации. Избирательная кампания  очень емкое политическое событие, в период которого предельно интенсивно разворачивается практически весь спектр возможных политических коммуникаций. Это  коммуникации кандидата с действующей исполнительной и законодательной властью всех уровней, с оппозицией, с федеральными и региональными СМИ, с собственной командой, с избирателями, в дружественных, нейтральных и враждебных аудиториях, в параллельных или перекрестных взаимодействиях, непосредственно или опосредованно, при формальном или неформальном контакте, вербально и невербально, и, наконец, осознанно или не осознанно.

При этом практика показывает, что неосознаваемое взаимовлияние участников политической коммуникации является очень важным фактором, детерминирующим как политическое восприятие, так и политическое поведение и в элитах, и на электоральном поле. От владения и эффективного использования информации, которая остается за пределами сознания, во многом зависит функциональность и успешность политического деятеля на выборах.

Рассматривая региональный и местный уровни избирательных кампаний необходимо отметить, что одним из существенных их отличий от кампаний федерального уровня является значительно более частое появление совершенно новых и неизвестных широкой общественности претендентов на власть, у которых к официальному старту избирательной кампании рейтинг известности в лучшем случае составляет 57%, даже при условии предварительной раскрутки в СМИ. С учетом социологической погрешности такие показатели являются слабо информативными и не дающими оснований для серьезных выводов и прогнозов. Происходит это потому, что вне контекста избирательной ситуации респонденты пропускают подавляющее количество информации относительно возможных кандидатов. А в ситуации нулевой узнаваемости рациональные оценки респондентов перестают быть сколько-нибудь значимыми. И здесь чрезвычайно полезными для исследователя оказываются методы сбора информации, апеллирующие к неосознаваемому уровню восприятия образа политического лидера.

В качестве примера можно привести ассоциативные методы в работе с визуальными (фотография, плакат, видеозапись) или аудиальными (звучание фамилии, речь) образами политического лидера, которые позволяют получить важные с точки зрения разработки и коррекции стратегии позиционирования политического имиджа результаты. В зависимости от индивидуальных психологических особенностей воспринимающих субъектов визуальные и аудиальные образы могут дополняться кинестетическими или обонятельными образами, а также рациональной информацией. Другим примером может послужить метод фоносемантического анализа А.П. Журавлева, используемый в психолингвистической экспертной системе ВААЛ.⁰⁴⁴ Этот метод позволяет выявить соответствие между значением слова и его звуковой формой, а также определить эмоциональное воздействие определенного сочетания звуков на перципиента. Фоносемантический анализ дает возможность тестировать образы, возникающие у избирателей при восприятии политических слоганов, имен и фамилий политических лидеров, а также, при прочих равных, выявлять дополнительные возможности по усилению образа кандидата или его конкурентов.

Еще одним интересным примером политико-психологического исследования неосознаваемых феноменов является проведенное в 1999 г. американскими специалистами (Keating, Randall & Kendrick) изучение физиогномических образов президентов Клинтона, Рейгана и Кеннеди.⁰⁴⁵ Оно продемонстрировало наличие зависимости оценок респондентов относительно личностных и профессиональных качеств этих политических лидеров от тончайших и потому неосознаваемых изменений в физиогномике оцифрованных лицевых образов. Эти изменения производились в соответствии со специально разработанной экспериментальной методикой. Результаты исследования свидетельствуют о том, что неосознаваемые изменения в непосредственно воспринимаемых физиогномических чертах изменяют восприятие хорошо известных политических деятелей, несмотря на их устоявшиеся персональные репутации и независимо от политических предпочтений воспринимающих. Данные феномены глубинной человеческой чувствительности лежат за порогом осознания и своими корнями ведут, по всей видимости, к древнейшим формам коммуникации, основанным на жизни в тесном контакте и подчиненным жестким требованиям естественного отбора.

Это лишний раз подтверждает тот факт, что избиратели в целом имеют достаточно точные внутренние психологические критерии, которые позволяют им давать оценки образа политического лидера, соотносимые с оценками экспертов, даже если эти оценки основаны не на рациональных суждениях, а на эмоциональных впечатлениях. Объяснение таких политико-психологических феноменов является важной задачей политической психологии как междисциплинарной области знания. Существующие гипотезы о наличии общего для всех людей семантического пространства, в котором информация передается не рациональным путем, а посредством образов, которые задействуют более глубокие эмоциональные слои бессознательного, включая механизмы интуитивного познания, пока еще далеки от строгого научного обоснования. Однако уже сейчас в практических исследованиях образов власти продуктивным оказывается использование методов и накопленного опыта в области изучения мифологических образов, образов культуры и языка.

Политическая коммуникация представляет собой сложный многоуровневый процесс взаимодействия и взаимовлияния разных политических сил и интересов с целью обмена информацией и лишь с частичным осознанием глубинных мотивов действия основных политических фигурантов. Большая часть коммуникативного процесса, в рамках которого происходит трансформация образа политического лидера остается за кадром, если не ставятся и не решаются специальные исследовательские задачи. Поэтому использование методов, позволяющих провести анализ неосознаваемых аспектов образа политического лидера в избирательной кампании является эффективным инструментом политического прогноза, при помощи которого можно отследить скрытые тенденции и смоделировать развитие предвыборной ситуации. Особенно важным это оказывается если учитывать тот факт, что в процессе циркуляции политической информации по системе вертикальных и горизонтальных связей, по официальным и неофициальным каналам возникает множество реальных и потенциальных возможностей для ее преобразования и искажения на сознательном и на бессознательном уровнях.

Так в электоральных исследованиях, проведенных автором в период региональной избирательной кампании 2001 г. при помощи фокусированных интервью с использованием фотографических образов кандидата и его основных конкурентов, удалось выявить неосознаваемые аспекты их восприятия избирателями, которые существенно облегчили разработку базовой имиджевой концепции и скорректировали стратегию конкурентного позиционирования кандидата.⁰⁴⁶ Результаты исследования позволили не только заранее определить основного конкурента, но и высветить его сильные и слабые с точки зрения электоральной привлекательности стороны, понять потенциальные возможности, направления и ограничения в развитии образа, принять меры по их нейтрализации.

В дополнение также надо сказать, что использование подобных методов предоставляет большие возможности по исследованию специфики контекста политической ситуации, в которой происходит электоральный выбор. Социальный и политико-психологический контекст предвыборной ситуации является важным фактором, влияющим на восприятие образов политических лидеров. В этой связи представляется уместным привести некоторые наблюдения, сделанные в процессе исследуемой избирательной кампании.

Во-первых, степень осознанности социально-экономических проблем у респондентов в среднем значительно превышает осознание существующих политических проблем. И, если социально-экономическая проблематика идентифицируется респондентами достаточно четко, варьируясь в основном по степени остроты восприятия этих проблем, то представления о политической жизни оказываются более абстрактными, схематичными, стереотипными и противоречивыми.

Во-вторых, политические представления могут быть более или менее ангажированными, однако, в целом у респондентов на сегодняшний день преобладают депрессивные настроения, подавленность, апатия, тотальное неверие и отсутствие интереса к политической жизни. Интересным оказывается то, что на пониженном эмоциональном фоне действующие политики не могут вызвать в отношении себя ни активной поддержки, ни сильного раздражения или протеста. Эмоциональной основой отношения населения к политическим деятелям, представителям политических партий и движений является безразличие. В большинстве своем респонденты предпочитают занимать позицию невмешательства, сохраняя нейтралитет, в лучшем случае, склоняясь к «консервативной» политике пропрезидентских партий. Общим мнением является то, что депутаты регионального уровня должны, прежде всего, принадлежать народу, а не партиям, и отстаивать его интересы.

В-третьих, несмотря на то, что большинство респондентов декларирует отсутствие интереса к политике, при более внимательном рассмотрении справедливым это оказывается только в отношении сфер, где требуется гражданская позиция, политическая активность, ответственность и приложение усилий. Неизбежно возникающий информационный вакуум успешно компенсируется посредством использования неформальных коммуникативных средств (сплетен, слухов), являющихся для респондентов популярным и хорошо отработанным механизмом получения объема информации, необходимого как для принятия ситуативных решений, так и для формирования достаточно устойчивых убеждений.

В-четвертых, одной из особенностей жизни в пригородах Москвы является слабая насыщенность событийного ряда, обыденность существования. Около половины активного и трудоспособного населения работает в столице, реализуя там свои интересы. Основные политические события, запомнившиеся людям за последние годы: выборы Президента РФ и террористические акты в США. Выборы в Государственную Думу РФ 1999 г. помнятся уже плохо, и, несмотря на беспрецедентную войну компроматов, развязанную в тот период времени в средствах массовой информации, респонденты зачастую не могут вспомнить основных политических фигурантов или партию, за которую они голосовали. В отношении лидеров регионального уровня  Губернатора Московской области, депутатов Московской областной Думы  обозначилась тенденция общего положительно-нейтрального восприятия при практически полном отсутствии конкретной информации. Местный уровень власти воспринимается более осмысленно: оценки проводимой ею политики поляризуются, появляются активные сторонники и противники. Органам представительной власти население доверяет значительно меньше, чем исполнительной. О функциях и предназначении депутатов респонденты имеют очень ограниченные представления. Тем не менее, идеальный образ представительной власти рисуется респондентами достаточно четко, подробно и согласованно. По нашим данным в среднем это: мужчина 4045 лет, с высшим техническим, экономическим или юридическим образованием, местный житель, хорошо обеспеченный, без определенной партийной принадлежности, в крайнем случае, стоящий на позициях политического центризма, авторитетный, семейный.

В-пятых, в процессе исследований выявлены некоторые особенности восприятия, мышления и поведенческих реакций населения, которые зависят от тех доминант в отношении власти, которые существуют в общественном сознании. В качестве примера можно привести несколько наиболее распространенных доминант, таких как «свой  лучше чужака», «добрый царь, плохие слуги», «надо всех менять», «новое лицо», «засаленная колода карт», «мы ничего не решаем», «шайка бандитов и воров», «рыба тухнет с головы», «сытый голодного не разумеет». Эти доминанты представляют собой модели политического поведения, и обычно они связаны с половозрастными, статусными и территориальными характеристиками людей.

Составляя политико-психологический профиль различных электоральных групп, старшую возрастную группу можно охарактеризовать как носителей общественного стереотипа. Этих людей отличает высокая степень подчас абсурдной убежденности в правоте принимаемых решений, когнитивная простота и эмоциональность восприятия, выраженность чувства обиды на невнимание со стороны власти, реваншистские настроения. Отсутствие занятости, невостребованность обществом и более высокий уровень социальной ответственности позволяют пенсионерам накапливать значительные эмоциональные ресурсы и агрессию. Избиратели среднего возраста менее категоричны в своих оценках, настроены на сотрудничество и проявляют больше заинтересованности при обсуждении вариантов. Для них характерны более взвешенные оценки, гибкая позиция, склонность к анализу. Эту категорию населения волнует реальная способность кандидата экономически и политически изменить ситуацию в районе. Здесь присутствует большая ориентированность на конкретику, ощутимую с точки зрения их собственного кошелька. Молодежная среда, чувствуя себя относительно благополучно и, надеясь на свои силы в достижении поставленных целей, более оптимистично воспринимает будущее. Среди молодежи сильно развиты индивидуалистические настроения, склонность строить жизнь по западному образцу, выражена мотивация достижения. Молодые люди имеют более или менее развернутое мнение по вопросам политической и социально-экономической жизни района, декларируя при этом свою абсолютную аполитичность. Их отличает социальная мобильность, динамика, острое восприятие проблем и быстрая реакция. Но на выборы молодежь не приходит, даже при проведении специальных целевых акций. Стабильно и сознательно участвуют в голосовании старшая и большая часть средней возрастной группы населения.

Надо сказать, что лидеры мнений существуют как среди женщин, так и среди мужчин. Однако женщины отличаются меньшей терпимостью и более склонны превращать обсуждение болевых вопросов в склоку с выбросом негативных эмоций. При этом женщины более консервативны и догматичны в своих суждениях, глубоко и личностно воспринимают обиды. Их труднее переубедить логическими аргументами, но проще воздействовать на эмоциональную составляющую механизма принятия решений. В отличие от мужчин, женщины в большей степени подвержены действию иллюзорного восприятия. Внешние и поверхностные параметры ситуации, такие как привлекательность, мужественность и обходительность политического лидера, могут оказать на них серьезное влияние. Мужчин же отличает некоторая «зацикленность» на своих проблемах и большая замкнутость. Для них предпочтительна логическая аргументация, однако стереотипность мышления зачастую не позволяет им отличить логику от псевдологики, часто применяющуюся в системах убеждения. Поэтому в большинстве своем они, также как и женщины, реагируют на формальные признаки или руководствуются в оценках устоявшимися взглядами.

Очевидно, что данные политико-психологические особенности, выявленные в процессе исследования электоральной ситуации, в совокупности создали специфический контекст восприятия образа политического лидера респондентами, и, в конечном счете, послужили основой для формирования такой мотивации к выбору, которую невозможно было бы предсказать, опираясь лишь на логику рациональности.

Реалии политических коммуникаций, особенно в рамках избирательных кампаний, как показывает опыт, представляют собой манифестацию бессознательных психологических процессов, действующих в недрах индивидуальной и коллективной психики. Эти процессы детерминируют электоральную ситуацию в пределах совпадающих по своей структуре доминирующих комплексов политического деятеля и поддерживающего его электората. В этой связи оказывается далеко небесполезным исследование неосознаваемых аспектов мотивации к участию в выборах, как со стороны политического лидера, так и со стороны электората. Так, например, отсутствие внутренней мотивации, слабая или неадекватная мотивация кандидата способны полностью разрушить или очень существенно исказить ход избирательной кампании, что незамедлительно скажется на качественных результатах выборов. Поэтому, с одной стороны, чтобы победить в избирательной кампании, согласно высказыванию известного французского специалиста в области политических коммуникаций Ж. Сегелы, «достаточно выбрать того кандидата, который победит»⁰⁴⁷ , то есть кандидата, имеющего сильную и адекватную мотивацию к победе. А, с другой стороны, нужно уловить тончайшие эмоциональные нюансы электоральной психики, настроиться на ее волну, чтобы при благоприятном развитии ситуации кандидат оказался на ее гребне.

Позволю себе высказать предположение о том, что политический субъект, кандидат осуществляет запуск коммуникативного процесса в политико-психологическом пространстве своей психологической динамикой. В процессе политической коммуникации психологическая интенциональность политического лидера проецируется на электоральную ситуацию, формируя как внешние, так и содержательные ее параметры. Электоральное поле реагирует на эту динамику и трансформируется согласно образу ее действия. Поэтому первой причиной систематических коммуникативных ошибок, проникающих как вирус в информационную систему, является, прежде всего, сам политический лидер, особенности его глубинных психологических характеристик. В примерах как положительного, так и крайне негативного воздействия психологии кандидата на результат избирательной кампании недостатка нет.

Подводя итог, необходимо сказать, что в исследовании неосознаваемых аспектов политических коммуникаций важным представляется, во-первых, изучение психологических особенностей политического деятеля, и, прежде всего, его мотивационного статуса. Во-вторых, изучение глубинных электоральных ожиданий и особенностей восприятия избирателями конкретного политического лидера. И, в-третьих, сопоставительный анализ полученных данных. Результаты подобных исследований позволяют анализировать внутреннюю структуру и бессознательные причины политических коммуникаций, и, что особенно значимо, эти результаты позволяют довольно эффективно прогнозировать развитие политического взаимодействия и исход политической ситуации в целом.